Certe cose poi succedono, non le puoi cancellare
Мой перевод, прошу любить и жаловать)
Название: Coney Island 2015
Автор оригинала: Bucky
Пейринг: старбакс
Рейтинг: PG-13
Размер: около 2700 слов
Разрешение на перевод: получено
Благодарности: бесконечная благодарность замечательной Kpo, вдохновившей меня на перевод и всецело поддерживавшей меня на этом непростом пути
Краткое описание: аттракционы Кони-Айленда будто бы ничуть не изменились. Как и прежде, карусели были ярко разукрашены, яркие цвета не поблекли от времени.
Примечание: таймлайн - пост-ЗС. Воспоминания - Бруклин-тайм
Перевод сделанstarbucks-kink-fest.diary.ru/p207455374.htm на Secret Winter Santa в подарок для La Bealltainn
В оформлении использован артwww.pinterest.com/pin/453808099931259492/ и артwww.pinterest.com/pin/410179478539214642/
читатьНью-Йорк, 4 утра.
Стив резко дернулся и проснулся, и тут же зажмурился словно от боли. Опять всё тот же сон, те же крики, то же лицо. Месяцами он вскакивал посреди ночи в испарине, прерывисто дыша. Что-то было не так. Однако же, Баки теперь с ним. После стольких бед и недоразумений они снова были вместе, и ничто больше не могло помешать Стиву быть счастливым. Но кошмар, от которого веяло могильным холодом, настойчиво напоминал, что он упустил что-то очень важное, не проясненное до конца.
Стив, как обычно, отправился на кухню выпить воды, чтобы забыть жуткий сон. Но стоило ему повернуться, как стакан выскользнул из рук и разлетелся осколками по полу. В дверях, опираясь о косяк, стоял скрытый тенью человек. Баки. Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга, а затем Стив, чтобы как-то разрушить оглушительную тишину, принялся аккуратно, стараясь не порезаться, собирать c пола осколки.
– Тебя что-то беспокоит? – вопрос застиг врасплох.
– Всё в порядке, – попытался уйти от разговора Стив. Как бы ни хотелось, но он не станет посреди ночи обсуждать с Баки свои проблемы. Он поднялся, чтобы выбросить в ведро осколки, и повернулся лицом к другу, который всё так же стоял в полумраке, освещенный лишь слабым светом луны.
– Мне лучше пойти спать. И тебе бы не помешало, – закончил разговор Стив. Когда он проходил мимо, Баки схватил его за руку – немного болезненное и очень холодное прикосновение.
Стив посмотрел ему прямо в глаза, в уставшее и отмеченное болью лицо.
– Не лги мне, – металлическая рука еле заметно ослабила захват.
– Я не лгу, – Стив попытался освободиться, но холодные тиски вновь стали сжиматься.
– Бак, отпусти, – он вдруг ощутил себя таким бессильным по сравнению с Баки, не мог сопротивляться под его ледяным взглядом.
– Пока не скажешь, что происходит, о возвращении в спальню можешь забыть , – тон Баки ничуть не потеплел, оставаясь всё таким же холодным и строгим.
– С чего ты вдруг стал таким заботливым? Пару дней назад от тебя и слова было не добиться, и ты считал, что молчание – золото, – напряжение росло с каждой минутой, и Стив уже не старался быть вежливым.
– Я пробую стать таким, как раньше. Помню, вечно волновался за тебя, прямо как твоя мать, – Баки казался разочарованным, будто полагал, что надо лишь задать пару вопросов и он изольёт ему душу, прослезится и поделится всеми переживаниями, о которых раньше молчал.
– При чём тут моя мать?
Баки отпустил его, набрал из-под крана стакан воды и сунул Стиву в руки:
– Ты хотел пить, помнишь? – он зажёг на кухне свет и уселся на диван, не отрывая от Стива пристального взгляда. – Знаешь, не обязательно доказывать, какой ты сильный. Я знаю, каким грузом на тебя давит вся эта ответственность. Но, Стив, – Баки очень редко называл его по имени, и это обращение заставило вздрогнуть, – я всегда тебя поддержу.
Стив почувствовал, что не может сдержать слёз. Он сухо сглотнул, изо всех сил стараясь держать себя в руках.
– Ты так внимателен ко мне. Баки, я не могу, – голос ломался из-за спазмов, сдавивших горло, и начало щипать глаза.
– Не сдерживайся, плачь, если надо.
Стив порывисто обнял Баки, даже не задумавшись о том, как Баки к этому отнесётся. По щекам скатывались слёзы и падали на ярко-голубую футболку.
– Каждую ночь, каждую проклятую ночь повторяется бесконечный кошмар. Мы с тобой. Ты падаешь, и мне не удается тебя удержать. Кровь. Твои крики, будто записанные на плёнку, какие-то фигуры из снега, поставленные в ряд, измазанные кровью из твоей искалеченной руки. И люди, которые говорят мне, что только я во всём виноват.
Он почувствовал, как живая рука огладила его короткие волосы. Голос Баки успокаивал:
– Всё хорошо. Шшш, Стив, я здесь, с тобой, – он шептал успокаивающие слова на ухо. Вспомнилось, как однажды, когда они были ещё детьми, Стив медленно раскачивался на качелях, низко опустив голову, чтобы скрыть фингал, который во время ссоры за полдником ему поставил Рик Мур. В тот раз Баки так же утешал его, заставляя довериться, и плакал сам. Баки оберегал Стива, как Маленький Принц оберегал свою розу.
Дымка воспоминаний постепенно рассеялась.
– Прости, – проговорил Стив, прежде чем отстраниться от Баки и подняться с дивана, увеличивая расстояние между ними, – я не должен был. Это ты должен выговариваться и делиться своими проблемами, не я.
Он быстро вытер глаза и спрятал лицо в ладонях.
– Ты ничего не обязан объяснять. Каждому нужно хоть изредка облегчить душу.
Баки встал с дивана, подошёл к старой фотографии военных лет, на которой были запечатлены они со Стивом, и погладил большим пальцем рамку светлого дерева. Словно он тоже остро скучает по тем временам. И не только Стиву их не хватает…
– Нам нужно идти! – Баки выскочил из комнаты и через минуту вернулся, держа в руках их со Стивом куртки и ключи от мотоцикла. Стив посмотрел на него, раскрыв рот от изумления. Незаданный вопрос: «Идти куда?» повис в воздухе. Ответа, конечно, не последовало. Баки бросил ему тёмно-синюю куртку и потащил к выходу из квартиры. Они стремительно спустились с лестницы, перепрыгивая через несколько ступеней.
– Баки, эй, не хочешь рассказать, куда мы направляемся? – ответа Стив снова не получил, его друг уже уселся на Харлей и завёл мотор.
– Давай, садись вперёд! – сказал Баки.
Он обхватил талию Стива, и тот мгновенно почувствовал, как вдоль позвоночника пробежали искры. В ту же секунду память услужливо поделилась ещё одним воспоминанием юности: Стив сидел на багажнике велосипеда и мёртвой хваткой держался за Баки, пока он умело лавировал между машинами, заполонившими центральные улицы их родного города.
Поездка заняла около часа. Они проехали по Бруклинскому мосту и миновали тёмные переулки, при взгляде на которые оживали воспоминания о прошлых драках.
– О, вот здесь меня избил тот парень из кинотеатра… А вот там мне досталось от тех ребят в военной форме. А вот здесь, позади мясной лавки, Элли отвесила мне тумаков, – Стиву было неловко и даже стыдно вспоминать об этом, но он не мог остановиться и продолжал говорить.
– Окей, прекрати сейчас же, пока не выяснилось, что я тоже в этом замешан.
Как только они остановились, Стив застыл на мгновение, открыв рот. В его глазах отражались сверкающие огни вывески на входных воротах луна-парка Кони-Айленда. Неужели Баки это помнит? Стив повернулся к Баки, который не спеша стягивал шлем. Выбившиеся темные пряди небрежно упали ему на лоб. До чего же он был красив!
– Как… – потрясённый Стив больше не смог вымолвить ни слова.
– Как я об этом вспомнил? – подсказал Баки. – Однажды мне приснился очень странный сон… Во сне мы были здесь. Тебя выворачивало наизнанку, ты выглядел бледным как смерть и, конечно, чувствовал себя не ахти. У тебя дрожал голос, и я отлично помню, как ты ругал меня на чём свет стоит всю дорогу до дома.
Слушая Баки, Стив улыбался, и дорогие сердцу воспоминания их юности одно за другим оживали у него перед глазами.
– Мне показалось, что привести тебя сюда - отличная идея, – продолжил Баки, перекатываясь с пятки на носок.
– Спасибо, – щёки Стива окрасил лёгкий румянец. Он приблизился к другу: – Знаешь, мне не хватало всего этого.
Они стояли так близко, что ощущали дыхание друг друга. В пять утра площадь перед входом в парк была совершенно пуста: никто не придёт сюда раньше семи. У Баки были такие мягкие и нежные губы – в том далёком воспоминании о четвёртом июля Стив всё ещё чувствовал их нежность, как и бабочек, порхавших в животе после поцелуя. Внезапно зазвонил телефон, и они отпрянули друг от друга. Стив взял телефон в руки: на дисплее светилось имя Фьюри. Стив нахмурился: «Что ему нужно?»
Нажав «ответить», он поднёс телефон к уху:
– Что-то случилось?
Баки заметил, как напряглась нижняя челюсть Стива. Очевидно, звонок был отнюдь не знаком вежливости.
– Да, Джеймс сейчас со мной.
Стоп. Джеймс? Что-то заставило его насторожиться.
– Прямо сейчас? Знаешь, что я тебе отвечу? Нет! – Разговор был закончен. Стив сбросил звонок и перевёл взгляд на Баки.
– Что ему от меня надо? - прищурился тот.
– Хотел узнать у тебя кое-какую информацию по Гидре. Ты же важный свидетель, сам понимаешь.
Баки криво усмехнулся. «Что было бы, если бы этот проклятый телефон не зазвонил?» – мелькнула у Стива мысль. Он не ответил на этот вопрос даже самому себе.
***
Было почти семь утра. Стив принёс из соседнего Старбакса два сэндвича и кофе. Они управились с завтраком за считанные минуты, по старой солдатской привычке, и остались сидеть на скамейке.
– Хочу как-нибудь отвести тебя в кино. Вот увидишь, тебе понравится, – сказал Стив. Баки нерешительно закусил губу, колеблясь, как будто бы совместный просмотр фильма был чем-то слишком интимным.
– Не знаю, не уверен. У меня не слишком устойчивая психика для спецэффектов, – он выглядел очень серьёзным.
Стив до боли сжал кулаки от злости на тех, кто искалечил его друга. Их внимание привлёк резкий скрежет: ворота луна-парка открылись для посетителей. Они подождали, пока запустят все аттракционы, и вошли внутрь. Баки заинтересованно разглядывал киоски поблизости, и Стив с удовлетворением отметил, что, по крайней мере, любовь друга к сахарной вате с годами никуда не исчезла. Он внимательно наблюдал, как Баки с воодушевлением уплетал лакомство, стараясь, чтобы сладкие волокна не попали в механизмы его левой руки.
– Ты как ребенок, Баки, – Стив расхохотался и сфотографировал его на телефон.
Баки замер на мгновение. Его губы и пальцы были липкими от ваты.
– Это ты что сейчас сделал? – он набросился на Стива и попытался выхватить у него телефон, надеясь, что под внезапным напором друг сдастся и уступит.
– Вот это я распечатаю и повешу тебе в изголовье, – Стив всё-таки показал ему фото, и Баки не смог сдержать ухмылку. И правда, на этой фотографии он казался совсем юным.
– Ладно, пусть остаётся у тебя. Как-нибудь посмеёмся над этим, – Баки отошел на пару шагов, чтобы выбросить палочку от сахарной ваты, и вернулся назад. Он сунул руки в карманы, встал перед Стивом и, пристально глядя ему в глаза, спросил:
– Ну, с чего начнём?
Аттракционы Кони-Айленда будто бы ничуть не изменились. Как и прежде, карусели были ярко разукрашены, яркие цвета не поблекли от времени. Стив и Баки провели этот день так же беззаботно, как в те времена, когда были мальчишками: стреляли друг в друга из водяных пистолетов и устроили головокружительные гонки на маленьких машинках. Стив будто бы снова стал пятнадцатилетним подростком, без памяти влюблённым в лучшего друга, и это чувство не покидало его до самого вечера. Когда ещё представится случай провести день так, как сегодня?
– Эй, Стив! – Баки остановился у последнего не опробованного за день аттракциона. Внезапно сердце Стива забилось сильнее: вспомнил ли Баки о том самом приключении на этих горках?
– Надеюсь, в этот раз тебя не стошнит, – Джеймс схватил его за руку и потащил к билетной кассе. Всё-таки они снова вместе покорят «Циклон»![1] Они держались за руки все время, пока стояли в очереди. У Стива внутри всё сжималось, и в животе порхали бабочки, он нервно сглатывал. Он был взволнован и абсолютно счастлив, наслаждаясь каждым мгновением, когда Баки касался его.
Когда вагончики начали подниматься, Стив вспомнил, каково было нестись на огромной скорости добрых три минуты. Он смертельно побледнел, с ужасом глядя по сторонам.
– А если эта штуковина на нас рухнет? Мы-то с тобой знаем, что она здесь с тридцать пятого. [2]
Баки рассмеялся в ответ и похлопал его живой рукой по плечу:
– Так и знал, что ты до сих пор его боишься.
Больше они не произнесли ни слова. Стив, обмирая изнутри, всеми силами старался не заорать, крепко сжимая стальную перекладину вагончика. Этот кошмар закончился только тогда, когда они ступили на твёрдую землю. Наверняка на нём лица не было, но, по крайней мере, он был жив.
– Эй, ты в порядке? – Баки нагнал его через мгновение и обнял за плечи металлической рукой.
– Да что мне сделается? – Стив натянуто улыбнулся, стараясь быть как можно более убедительным. Укатали его эти чертовы горки.
– Там написано, что сегодня будет шоу фейерверков. Я помню, однажды мы его уже смотрели. Наверно, в …
– В мой день рождения, – закончил за него Стив, – было потрясающе.
Он ограничился этим, ни слова не сказав о поцелуе. Баки ещё не был готов к таким воспоминаниям.
– Да, чудесный был вечер, – мечтательно добавил Баки.
Любоваться фейерверками вместе с лучшим другом, – что может быть чудеснее? Красные, зелёные и жёлтые вспышки отражались в двух парах голубых глаз, заставляя раскрывать рты от восхищения. До них донеслась знакомая песня, одна из тех, что играли во времена юности. Всё казалось идеальным.
– Стив, скажи мне правду.
Прекрасный вечер грозил развалиться на глазах.
«Это ты мне скажи, Баки», – подумал Стив. Яркие глаза друга смотрели на него пристально, требуя ответа, на который он имел право. – «Мы были просто друзьями?»
И что же теперь? Нужно было сказать правду ли просто соврать Баки в надежде, что он больше никогда не затронет эту тему?
– Ты же сам знаешь, мы были… д-друзьями, – прозвучало совершенно не убедительно.
– Стив, не надо мне лгать!
Прошло несколько долгих секунд, прежде чем он решился.
– Мы можем поговорить об этом, но давай отойдём.
Они подошли к одиноко стоящей скамейке и, едва усевшись на неё, Баки обрушил на него поток вопросов.
– Баки, успокойся! Давай всё по порядку, – низким и серьёзным голосом прервал его Стив.
– А под «давай всё по порядку» ты подразумеваешь солгать мне?
Боже, почему так трудно?!
Стив тяжело вздохнул.
– Четвёртого июля тридцать шестого года, когда мне исполнилось восемнадцать, ты привёл меня сюда, на Кони-Айленд. Мы провели весь день, катаясь на каруселях, веселились, как ненормальные. В тот вечер был праздничный салют в честь Дня Независимости. Ты был очень заботливым и дотащил меня до скамейки подальше от толпы, чтобы вдвоем полюбоваться фейерверками.
Баки внезапно замер: это показалось ему слишком романтичным для двух таких, как они, парней, выросших в Бруклине.
– Ну… Я не знаю, как это произошло, мы начали целоваться. Мы никогда раньше такого не делали. Но… что случилось, то случилось.
Баки жестом прервал его:
– Так значит, это я поцеловал тебя?
Стив молча кивнул, уставившись в землю.
– И что… Что произошло потом?
Стив всё ещё не мог решить, сказать ли Баки всю правду или нет. Он не знал, что мог подумать Баки, если бы он признался, что они были влюблены друг в друга.
– Я не уверен, нужны ли тебе эти воспоминания. Дело в том…
– Перестань! – от этого резкого выкрика Стив замер.
– Я сыт по горло тем, что ты считаешь меня слабым и неуравновешенным. Да, я далеко не прежний и никогда больше им не стану, потому что случившееся со мной уже не изменить. Но Стив… Я должен знать! Я видел и слышал вещи гораздо хуже, – во взгляде Баки сквозило отчаяние, он бесконечно устал от спектакля, который все разыгрывали для него.
– Хочешь знать правду? – помолчав мгновение, Стив продолжил, – когда мы поцеловались, то поняли, что это была не просто дружба или привязанность. Мы были напуганы до смерти: нас могли лишить прав, подвергнуть химической кастрации или отправить в тюрьму, – гомосексуалисты считались опасно больными. Я помню, как ты сказал мне, что тебя не волнует, что подумают люди, самое главное – чтобы мы были счастливы. Мы были вместе несколько лет, но думали, что это навсегда. Я любил тебя, Баки… и ты… да, и ты тоже любил меня.
Глаза начало пощипывать от подступавших слез, но Стив не мог позволить себе заплакать еще раз. Баки молчал, пытаясь осмыслить всю ту информацию, которую по кусочкам извлекал из своей хрупкой памяти. Они со Стивом были любовниками. Это казалось таким странным, однако же, когда они были вместе, он чувствовал себя хорошо. Стив нервно покусывал нижнюю губу, рискуя прокусить её до крови.
– Баки, ты вовсе не обязан принимать всё это. Ты можешь поступать так, как считаешь нужным.
Баки оторвал взгляд от серой плитки, которой были вымощены дорожки, и, сверкнув глазами, еле заметно улыбнулся:
– А если бы я тебя сейчас поцеловал?
Стив вспыхнул. Было бы замечательно почувствовать его тепло.
– Прошло много времени. Не знаю, хорошая ли это идея.
Баки состроил лёгкую гримасу и быстро приблизился к Стиву:
– О, Роджерс, не говори ерунды. Мы оба провели эти семьдесят лет, как ледышки.
Он обхватил ладонями лицо Стива и осторожно поймал губами его нижнюю губу, а после поцеловал. Стив прикрыл глаза и обнял Баки за талию, позволяя себе придвинуться ближе. Потом изо всех сил вцепился в его куртку, безмолвно умоляя не покидать его, остаться с ним, он так отчаянно нуждался в Баки и не мог потерять его вновь в тот момент, когда всё только встало на свои места.
Они оторвались друг от друга, чтобы перевести дыхание, смотрели в глаза, искали и находили все ответы.
– Ничего себе… Это было здорово, – сказал Стив, потирая большим пальцем припухшие губы.
Баки улыбнулся.
– Мне тоже понравилось. А теперь давай-ка поедем домой, нужно отдохнуть.
Стив переплел свои пальцы с металлическими пальцами Баки.
– Да, поедем домой, Бак.
_____________________________________________________________________________________________________________________________________________________
[1] Cамый известный и крупный аттракцион Кони-Айленда, гигантские американские горки. Аттракцион был построен в 1927 году и считается национальным достоянием США. Поезд развивает скорость около 100 км/ч и за 110 секунд преодолевает расстояние в 800 метров.
[2] Стив путает: аттракцион был открыт в 1927 году.
Название: Coney Island 2015
Автор оригинала: Bucky
Пейринг: старбакс
Рейтинг: PG-13
Размер: около 2700 слов
Разрешение на перевод: получено
Благодарности: бесконечная благодарность замечательной Kpo, вдохновившей меня на перевод и всецело поддерживавшей меня на этом непростом пути
Краткое описание: аттракционы Кони-Айленда будто бы ничуть не изменились. Как и прежде, карусели были ярко разукрашены, яркие цвета не поблекли от времени.
Примечание: таймлайн - пост-ЗС. Воспоминания - Бруклин-тайм
Перевод сделанstarbucks-kink-fest.diary.ru/p207455374.htm на Secret Winter Santa в подарок для La Bealltainn
В оформлении использован артwww.pinterest.com/pin/453808099931259492/ и артwww.pinterest.com/pin/410179478539214642/
читатьНью-Йорк, 4 утра.
Стив резко дернулся и проснулся, и тут же зажмурился словно от боли. Опять всё тот же сон, те же крики, то же лицо. Месяцами он вскакивал посреди ночи в испарине, прерывисто дыша. Что-то было не так. Однако же, Баки теперь с ним. После стольких бед и недоразумений они снова были вместе, и ничто больше не могло помешать Стиву быть счастливым. Но кошмар, от которого веяло могильным холодом, настойчиво напоминал, что он упустил что-то очень важное, не проясненное до конца.
Стив, как обычно, отправился на кухню выпить воды, чтобы забыть жуткий сон. Но стоило ему повернуться, как стакан выскользнул из рук и разлетелся осколками по полу. В дверях, опираясь о косяк, стоял скрытый тенью человек. Баки. Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга, а затем Стив, чтобы как-то разрушить оглушительную тишину, принялся аккуратно, стараясь не порезаться, собирать c пола осколки.
– Тебя что-то беспокоит? – вопрос застиг врасплох.
– Всё в порядке, – попытался уйти от разговора Стив. Как бы ни хотелось, но он не станет посреди ночи обсуждать с Баки свои проблемы. Он поднялся, чтобы выбросить в ведро осколки, и повернулся лицом к другу, который всё так же стоял в полумраке, освещенный лишь слабым светом луны.
– Мне лучше пойти спать. И тебе бы не помешало, – закончил разговор Стив. Когда он проходил мимо, Баки схватил его за руку – немного болезненное и очень холодное прикосновение.
Стив посмотрел ему прямо в глаза, в уставшее и отмеченное болью лицо.
– Не лги мне, – металлическая рука еле заметно ослабила захват.
– Я не лгу, – Стив попытался освободиться, но холодные тиски вновь стали сжиматься.
– Бак, отпусти, – он вдруг ощутил себя таким бессильным по сравнению с Баки, не мог сопротивляться под его ледяным взглядом.
– Пока не скажешь, что происходит, о возвращении в спальню можешь забыть , – тон Баки ничуть не потеплел, оставаясь всё таким же холодным и строгим.
– С чего ты вдруг стал таким заботливым? Пару дней назад от тебя и слова было не добиться, и ты считал, что молчание – золото, – напряжение росло с каждой минутой, и Стив уже не старался быть вежливым.
– Я пробую стать таким, как раньше. Помню, вечно волновался за тебя, прямо как твоя мать, – Баки казался разочарованным, будто полагал, что надо лишь задать пару вопросов и он изольёт ему душу, прослезится и поделится всеми переживаниями, о которых раньше молчал.
– При чём тут моя мать?
Баки отпустил его, набрал из-под крана стакан воды и сунул Стиву в руки:
– Ты хотел пить, помнишь? – он зажёг на кухне свет и уселся на диван, не отрывая от Стива пристального взгляда. – Знаешь, не обязательно доказывать, какой ты сильный. Я знаю, каким грузом на тебя давит вся эта ответственность. Но, Стив, – Баки очень редко называл его по имени, и это обращение заставило вздрогнуть, – я всегда тебя поддержу.
Стив почувствовал, что не может сдержать слёз. Он сухо сглотнул, изо всех сил стараясь держать себя в руках.
– Ты так внимателен ко мне. Баки, я не могу, – голос ломался из-за спазмов, сдавивших горло, и начало щипать глаза.
– Не сдерживайся, плачь, если надо.
Стив порывисто обнял Баки, даже не задумавшись о том, как Баки к этому отнесётся. По щекам скатывались слёзы и падали на ярко-голубую футболку.
– Каждую ночь, каждую проклятую ночь повторяется бесконечный кошмар. Мы с тобой. Ты падаешь, и мне не удается тебя удержать. Кровь. Твои крики, будто записанные на плёнку, какие-то фигуры из снега, поставленные в ряд, измазанные кровью из твоей искалеченной руки. И люди, которые говорят мне, что только я во всём виноват.
Он почувствовал, как живая рука огладила его короткие волосы. Голос Баки успокаивал:
– Всё хорошо. Шшш, Стив, я здесь, с тобой, – он шептал успокаивающие слова на ухо. Вспомнилось, как однажды, когда они были ещё детьми, Стив медленно раскачивался на качелях, низко опустив голову, чтобы скрыть фингал, который во время ссоры за полдником ему поставил Рик Мур. В тот раз Баки так же утешал его, заставляя довериться, и плакал сам. Баки оберегал Стива, как Маленький Принц оберегал свою розу.
Дымка воспоминаний постепенно рассеялась.
– Прости, – проговорил Стив, прежде чем отстраниться от Баки и подняться с дивана, увеличивая расстояние между ними, – я не должен был. Это ты должен выговариваться и делиться своими проблемами, не я.
Он быстро вытер глаза и спрятал лицо в ладонях.
– Ты ничего не обязан объяснять. Каждому нужно хоть изредка облегчить душу.
Баки встал с дивана, подошёл к старой фотографии военных лет, на которой были запечатлены они со Стивом, и погладил большим пальцем рамку светлого дерева. Словно он тоже остро скучает по тем временам. И не только Стиву их не хватает…
– Нам нужно идти! – Баки выскочил из комнаты и через минуту вернулся, держа в руках их со Стивом куртки и ключи от мотоцикла. Стив посмотрел на него, раскрыв рот от изумления. Незаданный вопрос: «Идти куда?» повис в воздухе. Ответа, конечно, не последовало. Баки бросил ему тёмно-синюю куртку и потащил к выходу из квартиры. Они стремительно спустились с лестницы, перепрыгивая через несколько ступеней.
– Баки, эй, не хочешь рассказать, куда мы направляемся? – ответа Стив снова не получил, его друг уже уселся на Харлей и завёл мотор.
– Давай, садись вперёд! – сказал Баки.
Он обхватил талию Стива, и тот мгновенно почувствовал, как вдоль позвоночника пробежали искры. В ту же секунду память услужливо поделилась ещё одним воспоминанием юности: Стив сидел на багажнике велосипеда и мёртвой хваткой держался за Баки, пока он умело лавировал между машинами, заполонившими центральные улицы их родного города.
Поездка заняла около часа. Они проехали по Бруклинскому мосту и миновали тёмные переулки, при взгляде на которые оживали воспоминания о прошлых драках.
– О, вот здесь меня избил тот парень из кинотеатра… А вот там мне досталось от тех ребят в военной форме. А вот здесь, позади мясной лавки, Элли отвесила мне тумаков, – Стиву было неловко и даже стыдно вспоминать об этом, но он не мог остановиться и продолжал говорить.
– Окей, прекрати сейчас же, пока не выяснилось, что я тоже в этом замешан.
Как только они остановились, Стив застыл на мгновение, открыв рот. В его глазах отражались сверкающие огни вывески на входных воротах луна-парка Кони-Айленда. Неужели Баки это помнит? Стив повернулся к Баки, который не спеша стягивал шлем. Выбившиеся темные пряди небрежно упали ему на лоб. До чего же он был красив!
– Как… – потрясённый Стив больше не смог вымолвить ни слова.
– Как я об этом вспомнил? – подсказал Баки. – Однажды мне приснился очень странный сон… Во сне мы были здесь. Тебя выворачивало наизнанку, ты выглядел бледным как смерть и, конечно, чувствовал себя не ахти. У тебя дрожал голос, и я отлично помню, как ты ругал меня на чём свет стоит всю дорогу до дома.
Слушая Баки, Стив улыбался, и дорогие сердцу воспоминания их юности одно за другим оживали у него перед глазами.
– Мне показалось, что привести тебя сюда - отличная идея, – продолжил Баки, перекатываясь с пятки на носок.
– Спасибо, – щёки Стива окрасил лёгкий румянец. Он приблизился к другу: – Знаешь, мне не хватало всего этого.
Они стояли так близко, что ощущали дыхание друг друга. В пять утра площадь перед входом в парк была совершенно пуста: никто не придёт сюда раньше семи. У Баки были такие мягкие и нежные губы – в том далёком воспоминании о четвёртом июля Стив всё ещё чувствовал их нежность, как и бабочек, порхавших в животе после поцелуя. Внезапно зазвонил телефон, и они отпрянули друг от друга. Стив взял телефон в руки: на дисплее светилось имя Фьюри. Стив нахмурился: «Что ему нужно?»
Нажав «ответить», он поднёс телефон к уху:
– Что-то случилось?
Баки заметил, как напряглась нижняя челюсть Стива. Очевидно, звонок был отнюдь не знаком вежливости.
– Да, Джеймс сейчас со мной.
Стоп. Джеймс? Что-то заставило его насторожиться.
– Прямо сейчас? Знаешь, что я тебе отвечу? Нет! – Разговор был закончен. Стив сбросил звонок и перевёл взгляд на Баки.
– Что ему от меня надо? - прищурился тот.
– Хотел узнать у тебя кое-какую информацию по Гидре. Ты же важный свидетель, сам понимаешь.
Баки криво усмехнулся. «Что было бы, если бы этот проклятый телефон не зазвонил?» – мелькнула у Стива мысль. Он не ответил на этот вопрос даже самому себе.
***
Было почти семь утра. Стив принёс из соседнего Старбакса два сэндвича и кофе. Они управились с завтраком за считанные минуты, по старой солдатской привычке, и остались сидеть на скамейке.
– Хочу как-нибудь отвести тебя в кино. Вот увидишь, тебе понравится, – сказал Стив. Баки нерешительно закусил губу, колеблясь, как будто бы совместный просмотр фильма был чем-то слишком интимным.
– Не знаю, не уверен. У меня не слишком устойчивая психика для спецэффектов, – он выглядел очень серьёзным.
Стив до боли сжал кулаки от злости на тех, кто искалечил его друга. Их внимание привлёк резкий скрежет: ворота луна-парка открылись для посетителей. Они подождали, пока запустят все аттракционы, и вошли внутрь. Баки заинтересованно разглядывал киоски поблизости, и Стив с удовлетворением отметил, что, по крайней мере, любовь друга к сахарной вате с годами никуда не исчезла. Он внимательно наблюдал, как Баки с воодушевлением уплетал лакомство, стараясь, чтобы сладкие волокна не попали в механизмы его левой руки.
– Ты как ребенок, Баки, – Стив расхохотался и сфотографировал его на телефон.
Баки замер на мгновение. Его губы и пальцы были липкими от ваты.
– Это ты что сейчас сделал? – он набросился на Стива и попытался выхватить у него телефон, надеясь, что под внезапным напором друг сдастся и уступит.
– Вот это я распечатаю и повешу тебе в изголовье, – Стив всё-таки показал ему фото, и Баки не смог сдержать ухмылку. И правда, на этой фотографии он казался совсем юным.
– Ладно, пусть остаётся у тебя. Как-нибудь посмеёмся над этим, – Баки отошел на пару шагов, чтобы выбросить палочку от сахарной ваты, и вернулся назад. Он сунул руки в карманы, встал перед Стивом и, пристально глядя ему в глаза, спросил:
– Ну, с чего начнём?
Аттракционы Кони-Айленда будто бы ничуть не изменились. Как и прежде, карусели были ярко разукрашены, яркие цвета не поблекли от времени. Стив и Баки провели этот день так же беззаботно, как в те времена, когда были мальчишками: стреляли друг в друга из водяных пистолетов и устроили головокружительные гонки на маленьких машинках. Стив будто бы снова стал пятнадцатилетним подростком, без памяти влюблённым в лучшего друга, и это чувство не покидало его до самого вечера. Когда ещё представится случай провести день так, как сегодня?
– Эй, Стив! – Баки остановился у последнего не опробованного за день аттракциона. Внезапно сердце Стива забилось сильнее: вспомнил ли Баки о том самом приключении на этих горках?
– Надеюсь, в этот раз тебя не стошнит, – Джеймс схватил его за руку и потащил к билетной кассе. Всё-таки они снова вместе покорят «Циклон»![1] Они держались за руки все время, пока стояли в очереди. У Стива внутри всё сжималось, и в животе порхали бабочки, он нервно сглатывал. Он был взволнован и абсолютно счастлив, наслаждаясь каждым мгновением, когда Баки касался его.
Когда вагончики начали подниматься, Стив вспомнил, каково было нестись на огромной скорости добрых три минуты. Он смертельно побледнел, с ужасом глядя по сторонам.
– А если эта штуковина на нас рухнет? Мы-то с тобой знаем, что она здесь с тридцать пятого. [2]
Баки рассмеялся в ответ и похлопал его живой рукой по плечу:
– Так и знал, что ты до сих пор его боишься.
Больше они не произнесли ни слова. Стив, обмирая изнутри, всеми силами старался не заорать, крепко сжимая стальную перекладину вагончика. Этот кошмар закончился только тогда, когда они ступили на твёрдую землю. Наверняка на нём лица не было, но, по крайней мере, он был жив.
– Эй, ты в порядке? – Баки нагнал его через мгновение и обнял за плечи металлической рукой.
– Да что мне сделается? – Стив натянуто улыбнулся, стараясь быть как можно более убедительным. Укатали его эти чертовы горки.
– Там написано, что сегодня будет шоу фейерверков. Я помню, однажды мы его уже смотрели. Наверно, в …
– В мой день рождения, – закончил за него Стив, – было потрясающе.
Он ограничился этим, ни слова не сказав о поцелуе. Баки ещё не был готов к таким воспоминаниям.
– Да, чудесный был вечер, – мечтательно добавил Баки.
Любоваться фейерверками вместе с лучшим другом, – что может быть чудеснее? Красные, зелёные и жёлтые вспышки отражались в двух парах голубых глаз, заставляя раскрывать рты от восхищения. До них донеслась знакомая песня, одна из тех, что играли во времена юности. Всё казалось идеальным.
– Стив, скажи мне правду.
Прекрасный вечер грозил развалиться на глазах.
«Это ты мне скажи, Баки», – подумал Стив. Яркие глаза друга смотрели на него пристально, требуя ответа, на который он имел право. – «Мы были просто друзьями?»
И что же теперь? Нужно было сказать правду ли просто соврать Баки в надежде, что он больше никогда не затронет эту тему?
– Ты же сам знаешь, мы были… д-друзьями, – прозвучало совершенно не убедительно.
– Стив, не надо мне лгать!
Прошло несколько долгих секунд, прежде чем он решился.
– Мы можем поговорить об этом, но давай отойдём.
Они подошли к одиноко стоящей скамейке и, едва усевшись на неё, Баки обрушил на него поток вопросов.
– Баки, успокойся! Давай всё по порядку, – низким и серьёзным голосом прервал его Стив.
– А под «давай всё по порядку» ты подразумеваешь солгать мне?
Боже, почему так трудно?!
Стив тяжело вздохнул.
– Четвёртого июля тридцать шестого года, когда мне исполнилось восемнадцать, ты привёл меня сюда, на Кони-Айленд. Мы провели весь день, катаясь на каруселях, веселились, как ненормальные. В тот вечер был праздничный салют в честь Дня Независимости. Ты был очень заботливым и дотащил меня до скамейки подальше от толпы, чтобы вдвоем полюбоваться фейерверками.
Баки внезапно замер: это показалось ему слишком романтичным для двух таких, как они, парней, выросших в Бруклине.
– Ну… Я не знаю, как это произошло, мы начали целоваться. Мы никогда раньше такого не делали. Но… что случилось, то случилось.
Баки жестом прервал его:
– Так значит, это я поцеловал тебя?
Стив молча кивнул, уставившись в землю.
– И что… Что произошло потом?
Стив всё ещё не мог решить, сказать ли Баки всю правду или нет. Он не знал, что мог подумать Баки, если бы он признался, что они были влюблены друг в друга.
– Я не уверен, нужны ли тебе эти воспоминания. Дело в том…
– Перестань! – от этого резкого выкрика Стив замер.
– Я сыт по горло тем, что ты считаешь меня слабым и неуравновешенным. Да, я далеко не прежний и никогда больше им не стану, потому что случившееся со мной уже не изменить. Но Стив… Я должен знать! Я видел и слышал вещи гораздо хуже, – во взгляде Баки сквозило отчаяние, он бесконечно устал от спектакля, который все разыгрывали для него.
– Хочешь знать правду? – помолчав мгновение, Стив продолжил, – когда мы поцеловались, то поняли, что это была не просто дружба или привязанность. Мы были напуганы до смерти: нас могли лишить прав, подвергнуть химической кастрации или отправить в тюрьму, – гомосексуалисты считались опасно больными. Я помню, как ты сказал мне, что тебя не волнует, что подумают люди, самое главное – чтобы мы были счастливы. Мы были вместе несколько лет, но думали, что это навсегда. Я любил тебя, Баки… и ты… да, и ты тоже любил меня.
Глаза начало пощипывать от подступавших слез, но Стив не мог позволить себе заплакать еще раз. Баки молчал, пытаясь осмыслить всю ту информацию, которую по кусочкам извлекал из своей хрупкой памяти. Они со Стивом были любовниками. Это казалось таким странным, однако же, когда они были вместе, он чувствовал себя хорошо. Стив нервно покусывал нижнюю губу, рискуя прокусить её до крови.
– Баки, ты вовсе не обязан принимать всё это. Ты можешь поступать так, как считаешь нужным.
Баки оторвал взгляд от серой плитки, которой были вымощены дорожки, и, сверкнув глазами, еле заметно улыбнулся:
– А если бы я тебя сейчас поцеловал?
Стив вспыхнул. Было бы замечательно почувствовать его тепло.
– Прошло много времени. Не знаю, хорошая ли это идея.
Баки состроил лёгкую гримасу и быстро приблизился к Стиву:
– О, Роджерс, не говори ерунды. Мы оба провели эти семьдесят лет, как ледышки.
Он обхватил ладонями лицо Стива и осторожно поймал губами его нижнюю губу, а после поцеловал. Стив прикрыл глаза и обнял Баки за талию, позволяя себе придвинуться ближе. Потом изо всех сил вцепился в его куртку, безмолвно умоляя не покидать его, остаться с ним, он так отчаянно нуждался в Баки и не мог потерять его вновь в тот момент, когда всё только встало на свои места.
Они оторвались друг от друга, чтобы перевести дыхание, смотрели в глаза, искали и находили все ответы.
– Ничего себе… Это было здорово, – сказал Стив, потирая большим пальцем припухшие губы.
Баки улыбнулся.
– Мне тоже понравилось. А теперь давай-ка поедем домой, нужно отдохнуть.
Стив переплел свои пальцы с металлическими пальцами Баки.
– Да, поедем домой, Бак.
_____________________________________________________________________________________________________________________________________________________
[1] Cамый известный и крупный аттракцион Кони-Айленда, гигантские американские горки. Аттракцион был построен в 1927 году и считается национальным достоянием США. Поезд развивает скорость около 100 км/ч и за 110 секунд преодолевает расстояние в 800 метров.
[2] Стив путает: аттракцион был открыт в 1927 году.
@темы: Starbucks, Мои переводы, Арты, Steve Rogers, Bucky Barnes, Баки красивый
-
-
21.05.2016 в 18:53Спасибо за перевод
-
-
21.05.2016 в 20:52-
-
21.05.2016 в 20:59-
-
21.05.2016 в 21:19-
-
21.05.2016 в 21:29-
-
02.05.2019 в 10:11Так что спустя 3 года восстанавливаю справедливость и отдаю должное твоему таланту переводчика. Эмми
-
-
06.05.2019 в 16:17P.S. Может быть, ты видела, но я хочу поделиться своими любимыми видео по Стиву и Баки. Они тоже могут стать хорошим подорожником после Эндгейма